Тоже мне мля прЫнцессы-лебеди-сама чистота, не подумай что пукнуть умеют....В 1933 году Уилльяму Марриону Бранхаму были показаны семь видений, касающихся мировых событий.
"Господь Иисус проговорил ко мне и сказал, что приблизилось пришествие Господа, но перед пришествием Его должны произойти семь важных событий. Я их все записал, и в то утро я объявил откровение Господа."
(Книга "Изложение Семи Периодов Церкви", Лаодикийский период)
Морально-нравстенное разложение женщин
"Пятое видение имело отношение к моральной проблеме нашего века, в основном, что касается женщин. Бог показал мне, как женщины начнут оставлять своё место с предоставлением им избирательного права. Затем начнут стричь свои волосы, что означает, что они уже больше не подвластны мужчине, но настаивают на равных правах, а в большинстве случаев более чем на равных правах. Она переняла мужскую одежду и дошла до раздетого состояния, пока наконец в последнем эпизоде не оказалась голой, если не считать фигового листочка типа фартука. В этом видении я увидел ужасное извращение и плачевное моральное состояние целого мира."
Книга "Изложение Семи Периодов Церкви", Лаодикийский период
Это пророчество в процессе исполнения
Моральное разложение современной женщины
Реклама сигарет 70х годов – «Ты проделала долгий путь, Малышка!» показывает, что женщины достигли большей свободы и независимости, чем их бабушки. Целомудрие и скромность рассматривались как позитивные черты характера в начале 20-го столетия. В то время как, в начале 21 века женщины стали независимы и раскомплексованы. На самом деле, женщины проделали долгий путь, чтобы придти в состояние почти полного морального разложения.
Америка до начала Первой мировой войны
До начала Первой мировой войны, индустрия моды находилась под влиянием парижских дизайнеров и состоятельных людей Европы. У женщин длина юбки часто указывала на их возраст: длина до колена – для детей до 13 лет, длина до щиколотки – для подростков, длина до пола – для женщин старше 18 лет. Невинность и девственность были под защитой общества и правительства, многие взрослые брали на себя ответственность защищать девушек от раннего сексуального контакта и непристойного поведения. Обеспечение контроля молодежи в общественном месте было обычным социальным явлением в обществе, и чистота ума - было таким же важным, как и физическая девственность тела.
Образом морали предвоенной моды была «Девушка Гибсон», с обнаженными руками, низким декольте, в корсете и платье длинною до пола. Но даже женщины в стиле «Гибсон» не стригли и не укорачивали свои волосы, а пропагандировали длинные волосы, делая себе длинную прическу в стиле «помпадур». На пляжах мужчины и женщины купались отдельно, либо в разное время. Купальный костюм у женщин состоял из шерстяной юбки и блузки, черных чулок и обуви. В то время законы США ограничивали показ обнаженной натуры (даже ног).
1920 - 30-е годы
В 1920 году женщины в США получили право участвовать в федеральных выборах. Вскоре, после этого, среди женщин стали популярны короткие стрижки (волосы стригли коротко, височные пряди укладывали завитком вперед), что составляло стиль «девушки-подростка».
Платье стиля «девушки – подростка» облегало талию и было длиной до колена, сильно стянутым в области груди, чтобы придать ей мальчишеский вид. Девушки – подростки также пропагандировали курение сигарет, употребление крепких спиртных напитков и пренебрежение к положительному поведению женщин. Кинотеатры стали пользоваться популярностью и звезды Голливуда такие как Клара Боу, стали оказывать влияние на молодое поколение, пропагандируя свой стиль, легкое поведение и использование косметики. Пляжные костюмы теперь состоят из облегающего трикотажа, без рукавов, похожих на мужские пляжные костюмы десятилетней давности.
1930-е годы – Великая депрессия
С приходом Великой депрессии 30-х годов наблюдается возвращение к более скромной моде, когда юбки начали удлинять до щиколоток. Кинофильмы аморального содержания, не подвергнувшиеся цензуре в 20х годах, в которых были сцены с обнаженной натурой, были изъяты из проката внутренней цензурной службой киноиндустрии под названием Hays Office, для того, чтобы самой киноиндустрии не подвергнуться преследованию со стороны федерального закона.
Влияние Голливуда в это время возросло (в 1932 году супермаркет «Macy`s» в Нью-Йорке продал 500 000 платьев сшитых по эскизу платья, в котором была Джоан Кроуфорд в фильме «Летти Линтон»), а фотографии актрис Марлен Дитрих и Катарины Хэббурн в брюках помогли сделать их (брюки) популярными среди женщин. В это время были введены новые пошивочные ткани, что позволило женщинам отказаться от корсетов. Эти ткани и дизайн одежды послужили основой для развития моды последующих поколений.
Вторая Мировая война
В то время как война захватывала мир, женщины призывались помогать своей стране, работая на заводах. В связи с изменением образа жизни, многих детей стали отдавать в детские сады. Брюки для женщин, которые пропагандировал Голливуд в 30х годах стали неотъемлемой частью женского гардероба. Кинозвезды стали популярными среди военнослужащих, что свидетельствовало о тотальном поклонении мужчин женскому телу.
1950-e годы
Обычная американская девушка 50х годов носила широкую пышную юбку до середины голени, и верх без изысков. В 1957 году Бриджит Бардо, которая много раз пыталась покончить жизнь самоубийством, появилась в бикини в фильме «Бог создал женщину», тем самым создав моду на бикини как пляжный костюм в США. Широкие юбки были все еще популярны, в то время как женщины, носившие их купались на пляже в бикини. Тем временем Голливуд вводит моду на мини-юбки в кино (Анна Фрэнсис, 1956 год «Запретная планета»).
1950 - 60-e годы
Пятидесятые годы создали комфортные условия для многих семей и многие дети стали ненавидеть материалистичный стиль жизни своих родителей (благосостояние). Всеобщий отклик на Вьетнамскую войну с протестами и плакатами ознаменовал всеобщий бунт молодежи против «долга чести» своих родителей. Музыка оказала самое большое влияние в поп-культуре, когда Джон Леннон утверждал что «Битлз» были «популярнее Иисуса».
Все табу и ограничения прошлого были стерты, и началась новая сексуальная революция со своим девизом «свободный секс, наркотики, рок-н-ролл», опустила моральные устои Америки гораздо ниже, чем «девушки-подростки» 20х годов. В 1965 году вошли в моду мини-юбки
В 1970 году были легализованы аборты
В 1972 году в результате судебного разбирательства «Ейзенштадт против Бэрда» в Верховном суде, несовершеннолетние девушки теперь имели право принимать контрацептивны (и тому подобное) без разрешения родителей.
Гермена Гриер, известная ярая феминистка, написала в 1969 году, что «женщины все танцевали, а их длинные юбки начали ползти вверх, их корсеты растворились и их одежда улетучилась как дым, ко всеобщей радости и ликованию…»
1980 - 90гг
«В этот момент нашей истории физическое развитие наших девушек начинается гораздо раньше, чем прежде и это происходит в обществе, которое не защищает и не воспитывает их так, как это было раньше в Америке» («Сокрытая история американских девушек», Джон Брумберг 1997 год).
Капитализм и экономика развивались, и у многих родителей не было времени для того, чтобы уделить их своим семьям, так как они преследовали иллюзорную мечту богатства и престижа. В результате женщины позволили другим воспитывать детей, отдавая их в детский сад. журналы, рассказывающие о жизни звезд, навязывали обществу стиль жизни богатых и известных людей.
Многочисленные партнеры у девушек-подростков - это стало считаться нормальным.
Средства для контроля рождаемости стали широко используемы и легко доступны.
В 1992 году Кассационный суд штата Нью-Йорк принял решение, что женщины имеют право выходить в общество с обнаженным торсом также как и мужчины.
21 век
Америка потеряла всякий стыд и теперь ничто не может шокировать их, кроме утверждения, что их «свобода» аморальна. Татуировки на бедрах популярны среди девушек, также как и приспущенные джинсы, вульгарные призывы, пирсинг и нанесение себе различных увечий. Сохранение девственности рассматривается как слабость и гомосексуализм приобретает распространение среди подростков.
«В прошлые века христиане отличались скромностью, а язычники – своим бесстыдством. Сегодня границы между людьми, исповедующими христианство и племенными язычниками очень быстро исчезают, ибо все больше и больше «христиан» не только практикуют языческие обряды, такие как нанесение шрамов, татуировок и увечий, но и отбрасывают прочь все эти ограничения скромной манеры одеваться в пользу сегодняшней моды, открывающей наготу».
В 2007 году одна женщина выиграла иск на сумму 29 000 $ у властей города Нью-Йорк после того, как она была арестована и содержалась под стражей в течении 12 часов, подвергнувшись психиатрической экспертизе. Она вышла на улицу города Нью-Йорка в 2005 году раздетой по пояс. (4) В 2008 году Опра Винфри (известная телеведущая в США) познакомила мир с Томасом Бити и его женой (однополый брак). «Мистер» Бити ранее известная фотомодель с Гавайских островов, носившая имя Мисс Трейси Лагондин, была искусственна оплодотворена анонимным донором и родила девочку. Если бы можно было употребить библейский язык, чтобы описать всю эту ситуацию, подошли бы слова «Содомия» и «проституция». Тем не менее, эта семья нового века была представлена средствами массовой информации как «нормальная» (Новости BBC).
«Неудобная правда» 21 века уже не мешает моральному разложению Америки.
Влияние моды и стиля жизни, который пропагандирует Голливуд распространено сегодня по всему миру. Стремление женщин к независимости и власти, показ обнаженного тела на экранах телезвизоров и рекламных щитах, употребление спиртных напитков и курение сигарет среди женщин (все чаще среди девочек-подростков), часто далеко не скромное (даже вульгарное) поведение женщин в обществе мужчин - все это считается нормалным в современном обществе.
Вспомнил что есть такая сказка -
Сказка о говне
Когда-то давным-давно было на свете одно приятное царство, и был в нем царь, и был у того царя единственный сын, и был тот сын конкретным засранцем. То есть, в натуре! Не стригся, не брился, не мылся, зубы не чистил, жопу пальцем подтирал, а палец вытирал об стену, чтобы все видели, какой он засранец. Царь уж и уговаривать его пробовал, и воспитывать его пробовал, и даже лечить его пробовал - все напрасно! Как был царевич засранцем, так и остался. А царь-батюшка, видя все это засранство, впал в уныние, дела государственные забросил, и вобще в монахи постричься хотел - но тут вдруг приходит к нему гонец и передает приглашение от главного говновоза. Знаю, мол, царь, о твоих проблемах, и даже знаю, как их решить. Давай-ка встретимся в Южной Роще, завтра вечером, часов в одиннадцать. И вот приехал царь в ту рощу, а главный говновоз ему и говорит: слушай сюда. Выгребал я давеча говно с твоего сортира и по запаху понял, что печаль у тебя большая. А потом по цвету понял, что печалишься ты о своем сыне. А потом людей порасспросил и узнал и про твоего сына, и про твою печаль. И вот, решил я тебе кое-что подсказать - если тебе, конечно, мой совет интересен. Царь ему говорит: конечно, интересен. Тогда говновоз ему говорит: ежели твой сын засранец, пусть живет как засранец. Объяви его главным царским засранцем, а там посмотришь, что будет.
Ну, царь, конечно, говновоза послушал - а что ему еще оставалось? Взял, короче, да издал указ: дескать, мол, с завтрашнего дня вступает наш царевич в должность Главного Засранца, и отныне ему запрещается мыться, стричься, бриться, чистить зубы, а также вменяется в обязанность подтираться пальцем и об стенку. А царевич-то обрадовался: ура, ура, моя эстетика победила! И тут же засрался по уши. А царь говорит: какой молодец! Давай и дальше в том же духе! Тут-то царевич и обломался! И все предписания нарушать начал: то помоется, то зубы почистит, а то, глядишь, и туалетной бумагой воспользуется. А царь, как об этом узнает, сразу зовет его к себе и при всех министрах строжайше отчитывает: гляди, мол, Главзасранец, чтобы это было в последний раз. Не то в немилость впадешь, и будут у тебя большие проблемы. И вот, где-то через год, приходит царевич во дворец, весь из себя демонстративно чистенький, выбритый, постриженный, и говорит: всё! не боюсь я больше твоей немилости! и нечего меня заставлять! Почему это все другие царевичи чистенькие ходят, а я один как засранец? А царь ему говорит: ну, раз немилости не боишься, то объявляю тебе свою немилость. Иди и подумай над своим поведением, а я себе другого наследника найду. А ежели хочешь прощение заслужить, то чистым впредь ко мне не приходи. А царевич отвечает: очень мне надобно твое прощение! И без него как-нибудь проживу! Зато я теперь сам себе хозяин: захочу - помоюсь, захочу - запачкаюсь, а захочу - так вобще говновозом работать пойду! И никто меня не остановит! А царь ему говорит: ну, сынок, это уж дело твое. Да только не примут тебя в говновозы, потому что это работа не для слабых умов. Тут царевич каак возмутится: это у кого тут слабый ум?! Это у меня-то слабый ум?! Да я...!!! Да я...!!! И, короче говоря, пошел в говновозы устраиваться.
Приходит - а говновозы как раз всю работу покончали, помылись, поужинали, покурили и сидят, беседы умные ведут. А тут приходит к ним царевич и говорит: примите меня в свою команду. А главный говновоз: принял бы, да нельзя. Говновозом может стать только сын говновоза, или уж, на худой конец, племянник или зять. Такое у нас правило, и нет из него никаких исключений. А царевич ему отвечает: если исключений нету, то откуда ж тогда самый первый говновоз взялся? С неба, что ли, упал, или из земли вырос? Тут все говновозы одобрительно засмеялись, а главный говорит: ладно. Задам и я тебе сейчас один вопрос. Если на него ответишь - будешь моим учеником, если нет - тогда уж извини-подвинься. А вопрос мой очень простой: что такое говно? Царевич говорит: ну, это любому понятно. Я насрал, ты насрал, он насрал - вот вам и говно. А говновоз ему отвечает: ответ неверный. Мы эту субстанцию золотом называем, потому что сам погляди. Мы его у горожан забираем, а горожане нам за это платят. А потом мы его крестьянам отвозим, и крестьяне нам снова платят. Где ты еще такой предмет найдешь, чтобы даром доставался и двойную выгоду давал? Так что, парнишка, подумай лучше и отвечай снова: что такое говно? Тогда царевич подумал и думает: ага! Если говно для вас золото, то золото для вас говно. И отвечает: говно - это золото. А говновоз ему говорит: ответ неверный. А царевич: как это неверный, ты ведь сам посмотри, сколько говна люди друг другу делают, и все из-за золота. А говновоз говорит: хорошо. Но виновато ли в том золото? Оно ведь само по себе металл полезный и нейтральный, и вовсе даже не говно. Тогда царевич говорит: а-а-а, я понял. Говно - это люди, которые друг друга подсирают, обсирают, говном мажут, в говно втаптывают и с говном съедают. А говновоз ему: не спеши, парнишка, а посмотри на тех же людей повнимательнее. Они ведь кого-то в говно втаптывают, а кого-то, напротив, с говна вытаскивают, кого-то говном мажут, а кого-то от говна отмывают, кого-то с говном едят, а за кем-то говно выносят. Вот и получается, что один и тот же человек для кого-то говно, а для кого-то - чистое золото. Царевич говорит: ну, тогда я не знаю. А говновоз ему: ну, коль не знаешь, так узнавай, а как узнаешь - приходи, приму тебя в ученики. И с этими словами забивает новую трубочку и пускает ее по кругу, а царевичу не предлагает и перестает его в упор замечать. Вздохнул царевич и пошел по свету - искать ответ на вопрос, что же такое говно.
Странствовал он семь лет, и много всякого говна за это время схавал, а потому решил, что весь мир говно. И вот, приходит он к говновозам, а они сидят как сидели, как будто и дня не прошло. А главный говновоз сразу его узнал и спрашивает: ну, что? Знаешь теперь, что такое говно? Царевич говорит: ох, знаю! Говно - это весь наш мир, и вся наша жизнь, и все, что мы имеем. Тогда говновоз, ни слова ни говоря, забивает новую трубочку и протягивает ее царевичу. А потом подвигается, чтобы он рядом сел. И вот они посидели, покурили, поболтали, помолчали, потом опять покурили, а потом говновоз царевича спрашивает: слушай, парнишка, ты тут давеча говорил, весь наш мир говно? Царевич отвечает: говорил. Или не говорил. В натуре, не помню. Не, точно не говорил. Не, точно. Не мог я, в натуре, такую парашу сказать. Тогда говновоз спрашивает: ну, ежели тебе мир не говно, то что ж такое говно? А царевич отвечает: ежели мир не говно, тогда, наверное, я говно. А говновоз говорит: ну, нет. С говном бы я драп не курил. Так что, парень, успокойся: и мир не говно, и ты не говно - но что такое говно? Царевич говорит: не знаю. Пока к тебе шел - точно знал, а сейчас то ли забыл, то ли я не знаю. Пойду я, наверное, еще у людей поспрашиваю.
И пошел. Но на этот раз далеко не ушел, а просто поставил шалаш на проезжей дороге, и у всех проходящих да проезжающих спрашивал: что такое говно? Отвечали ему разное, но у него на всякий ответ свои аргументы были, и всем он объяснял, что и это говно совсем не говно, и прочее говно не так уж плохо, и из любого стопроцентного говна можно выгоду извлечь. Скоро о нем слава пошла: есть, дескать, на свете такой учитель, который в шалаше живет и правильной жизни учит. Стали к нему ученики стекаться, большой дом построили, и у всех приезжающих спрашивали: что такое говно? Но никто им не мог такого говна назвать, которое было бы говном всегда и везде и для всех, и при любых условиях. И вот однажды сидел царевич со своими учениками, размышлял о жизни, и вдруг понял, что понял он о жизни почти все, и осталось понять только самую малость, без которой в этой жизни никакого смысла нет. И тут решил он, что настала пора идти к говновозу и отвечать на его вопрос.
Приходит, а говновоз его спрашивает: ну, что? Понял, что такое говно? Царевич говорит: понял, только ты не обижайся. Говно твой вопрос, учитель. Только ты не сердись, а лучше задай мне правильный вопрос, чтобы я на него ответил и окончательно во все врубился. А говновоз улыбнулся и сказал: эх, уважаемый! Правильный вопрос на свете только один: это вопрос о том, что такое правильный вопрос. И ты его только что задал, так что дело за немногим: поразмыслить на досуге и на него ответить. А теперь давай о делах поговорим: ты ведь мне сегодня про говно все правильно сказал - и, стало быть, в говновозы годишься. Теперь иди да спать ложись, а завтра в шесть утра приходи на работу. Или, еще лучше: отправляйся к своему отцу, он тебя давно простил, да и не сердился он на тебя всерьез. Все-таки, царскому сыну лучше царем работать, я так считаю. А царевич говорит: да как же я буду царем работать, если в жизни смысла нет? А говновоз отвечает: в жизни нет, а в работе есть. В любой работе смысл найдется, если с умом за нее взяться. А за жизнь как ни берись, смысла в ней не найдешь, потому как не для смысла она, а для прикола. Оглядел царевич команду говновозов и говорит: вот что, господа хорошие. Смысл-то ваш я понял, а вот в приколы ваши, пожалуй, никогда не врублюсь: больно они у вас мудреные. А потому решил я, что прав ты, учитель: не быть мне говновозом, коль я царевичем родился. Так что пойду я, попробую царем поработать - глядишь, что-нибудь да и получится.
С тем и вернулся он во дворец, а царь его, понятно дело, давно уже простил и с радостью принял. А потом он и сам царем стал, и, говорят, неплохо у него получилось.
Закончив эту историю, Джа-Будда сказал: в то время царевичем была рекламная собачка, царем была ее хозяйка, главным говновозом был я, а говна никакого не было, нет и не будет. Бывают на свете говнюки, бывают засранцы, и даже говноеды - но не бывает такого говна, которое было бы говном всегда и для всех. И даже наше телевидение: какое, в сущности, говно! - а иногда и от него какая-то польза случается.
не будьте засранцами
??ЧО 
??
